 ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЛОГ ЛИТЕРАТУРНЫЙ БЛОГ АВТОРСКИЕ СТРАНИЦЫ ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ |
| |
ВОЛОШИНСКИЙ СЕНТЯБРЬ международный культурный проект |
Произведения участников Волошинского конкурса
» Волошинский конкурс 2013
номинация: «ЖЗЛ, или Жизнь замечательных людей»
|
Разговоры в Царстве Мёртвых
Великому насмешнику
Лукиану Самосатскому
ПУШКИН И БАРАТЫНСКИЙ
ПУШКИН (вбегая): Не подскажете, где здесь клозет?
БАРАТЫНСКИЙ (мрачно): Зачем тебе? Ты же умер.
ПУШКИН: Наконец-то! Наконец-то!
БАРАТЫНСКИЙ (заметно всполошившись): Да ты что кричишь? На том свете отдохнуть не дадут…
ПУШКИН: Абрамыч, дорогой! Как я тебе рад!
БАРАТЫНСКИЙ: Ну, ну, только целоваться не лезь… Что ты так рад? Что тебе по нужде сходить некуда?
ПУШКИН: Да просто со мной никто не разговаривает!
БАРАТЫНСКИЙ: Как это?
ПУШКИН: А вот так. Только рукоплещут и поклоняются. И молчат. Вроде как после меня уже и сказать нечего.
БАРАТЫНСКИЙ: Как это нечего?
ПУШКИН: Ну натурально нечего. Я – солнце русской поэзии. Всё самое лучшее я уже сказал, и после меня, понимаешь, бессмысленно. Вот я и донимаю людей дурацкими вопросами: может, случайно ответят, так я хоть с кем-то поговорю. И так уж двести лет…
БАРАТЫНСКИЙ (перебивает): Постой, постой. Как это нечего сказать? А я? Я же тебя на пять лет пережил, я же писал…
ПУШКИН: Абрамыч, окстись, чего ты там писал? Про что? (прыскает) Про пироскаф?
БАРАТЫНСКИЙ: Теперь я понимаю… (встаёт и молча уходит)
ПУШКИН: Ты куда?! Абрамыч… Вот балбес… Погоди… Чёрт, и так каждый раз…
ЛЕРМОНТОВ И МИЧУРИН
Лермонтов склоняет голову, долго прислушивается, потом смотрит вверх.
К нему приближается Мичурин.
ЛЕРМОНТОВ: Ох, вот ведь горе…
МИЧУРИН: Вы, товарищ, ждёте кого-то?
ЛЕРМОНТОВ (молчит)
МИЧУРИН: Вы, товарищ, не от Совнаркома здесь?
ЛЕРМОНТОВ (молчит)
МИЧУРИН: Никакого порядка. Хоть из гроба не выходи. Работаешь, работаешь всю жизнь, а потом на тебе – безо всяких объяснений неизвестно куда. И никакого порядка, даже заняться нечем. Я вот, например, товарищ, полезным делом занимался: растения изучал, деревца сажал, а теперь? Теперь, я вас спрашиваю, что?
ЛЕРМОНТОВ: Ты деревья сажал?
МИЧУРИН, Да, а что?
ЛЕРМОНТОВ: А дубы?
МИЧУРИН (припоминая): Было пару раз. А вы… то есть ты.. зачем спрашиваете?
ЛЕРМОНТОВ: Да я вот хотел, чтоб он склонялся и шумел, а он не шумит.
МИЧУРИН: Кто?
ЛЕРМОНТОВ: Да дуб…
МИЧУРИН (с опаскою косясь): А… дуб…
ЛЕРМОНТОВ: Да вы, наверное, в школе читали. Меня ЛЕРМОНТОВ зовут, Миша. Меня еще убили очень давно. Помните такую историю?
МИЧУРИН: Что-то припоминаю… Ах, да, точно! «Надо мной чтоб вечно зеленея…» И так далее.
ЛЕРМОНТОВ (оживляясь и подняв палец): Вот-вот…
МИЧУРИН: Хорошо вам, товарищ ЛЕРМОНТОВ. Вы же успели хоть что-то продумать насчёт загробных дел. Хотя бы дуб себе запланировать и… что там еще? А, голос нежный… А нам, неверующим, как быть? Мы же думали, что всё, баста. А тут, оказывается, еще ничего и не кончилось. А плана никакого у меня вот, например, нету. Нам в диамате не писали про такое долгое планирование. Чем я буду, извините, заниматься? У вас хоть вот дуб…
ЛЕРМОНТОВ: Да что дуб? В том и дело, что никакого дуба! Года до пятидесятого пошумел и замолк. Вроде не срубили, стука, по крайней мере, не было. Замолк и всё.
МИЧУРИН: То есть у вас тоже все планы кувырком?
ЛЕРМОНТОВ: Вроде того…
МИЧУРИН: Вот, представьте, и верующие люди – то же самое. Живут всю жизнь, потом еще за дверью гроба собираются жить, а планов-то никаких не строят! Кто им собственно сказал, что душе, если она вообще существует, ничем не надо заниматься, оторвавшись от тела?...
ЛЕРМОНТОВ: Вы можете помолчать? Мне не слышно.
МИЧУРИН: Ах, извините. Не буду вам мешать. До свидания…
ЛЕРМОНТОВ долго прислушивается, потом обхватив голову руками начинает что-то беззвучно шептать.
МАРКС И СТАРУХА
Старуха лежит на облачной мякине, вытянув руки по швам.
Маркс вылезает из люка, откуда вырываются языки пламени.
СТАРУХА: Вот, святые угодники, что деется-то…
МАРКС: Бр-р-р.
СТАРУХА: Ой, сердешный, ты чай не чёрт?
МАРКС: Какие черти, дура? Это всё предрассудки!
СТАРУХА: Что за рассудки?
МАРКС: Пред-рас-суд-ки.
СТАРУХА (растерянно улыбаясь): Не слышу, милый. Аппарат, видать, в гробу остался. Ты погромчее говори…
МАРКС: Ой, ладно, толку не будет. (пауза) Извините, а вы не могли бы меня убить?
СТАРУХА: Ой, батюшки, да ты чё мелешь-то?
МАРКС: Понимаете, я, кажется, умер, но, по-моему, как-то неправильно умер. То есть не совсем. А это не сходится. Это, как бы вам объяснить, противоречит моим принципам.
СТАРУХА: Чего-то я не разумею. Коли помер, так лежи и не пикай.
МАРКС: Ну, вы сами посудите, вот скоро будет революция, если еще не началась. Скоро мои товарищи сюда придут. Много товарищей. Я так подозреваю, что, судя по тому, как дела обстояли в Европе при моём… скажем так, отъезде, тут скоро будет толкучка, как в лондонском метро. Они приходят, а я здесь. И что я им скажу? Я же их учил, что кроме тела ничего нет. Что это всё (обводит рукой вокруг) фикция, миф. Неудобно получится.
СТАРУХА: Чего неудобного-то? Всё как положено. Люди мрут – нам дорогу трут. Передний заднему – мост на погост.
МАРКС: Да вы поймите! Нельзя мне здесь! Мне надо срочно умереть…
СТАРУХА: Так ты уже.
МАРКС: Надо так, чтоб накрепко, чтоб уж окончательно. Чтобы всё сошлось: что кроме тела, ничего у человека нет.
СТАРУХА: Вот ты, милый, говоришь, тело. А раз ты в ентих телах так понимаешь, ты мне объясни, почему я там старая была и тут тоже старая. У души ведь ноги не ноют. А у мене ноют.
МАРКС (ободряясь): Вот! Я же говорил! Я был прав, чёрт возьми! Ладно, старая, мне пора. Пойду, убьюсь обо что-нибудь.
Убегает с радостным криками.
ШАЛАМОВ И ПУТИН
ПУТИН: Ой, что это? Где это я?
ШАЛАМОВ: Новенький что ли?
ПУТИН: Да я так, на минуточку. Я во сне заскочил.
ШАЛАМОВ: А, временный… Понятно. Закурить есть?
ПУТИН: Не курю, извините.
ШАЛАМОВ: А сигареты бы надо при себе носить…
ПУТИН (неловко переминаясь): А вас, извините, как зовут?
ШАЛАМОВ: А тебе-то что?
ПУТИН: Просто, интересно.
ШАЛАМОВ: ШАЛАМОВ я. Варлам Тихонович.
ПУТИН: Что-то такое припоминаю…
ШАЛАМОВ: Так ты с Большой Земли значит?
ПУТИН: Угу.
ШАЛАМОВ: Ну и как там? Как Россия? Построили коммунизм или пуп надорвали?
ПУТИН: Да не получилось. Как-то всё не заладилось. Величайшая геополитическая катастрофа и всё такое.
ШАЛАМОВ: Я так и думал. А теперь что строите?
ПУТИН: Да не знаю. Так-то ничего. Живём пока живётся. Газ есть, нефть есть. Чего еще надо?
ШАЛАМОВ: А люди?
ПУТИН: Ну, не знаю. Люди, вроде, тоже еще есть. По крайней мере, вчера еще были. Пока я спать не лёг.
ШАЛАМОВ: Людей надо беречь. А то у нас по жизни никого не жалели. Это всё обычно плохо кончалось. Не учит нас история.
ПУТИН: В смысле?
ШАЛАМОВ: Ладно, проехали.
ПУТИН: А где тут выход? А то мне обратно надо.
ШАЛАМОВ: Нашёл, чего спросить.
ПУТИН: Ну, ладно. Я сам поищу. Всего доброго!
ШАЛАМОВ: И тебе не хворать.
АХИЛЛ И ЧЕРЕПАХА
ЧЕРЕПАХА: Слушай, любезный, тебе же оракул ясно сказал, чем всё закончится. Зачем же ты в эту Трою полез? Жить надоело?
АХИЛЛ (важно): Такова была воля богов. Против рока не попрёшь.
ЧЕРЕПАХА: Какой рок, добрый молодец? Ты что, книжек не читал? М.Л. Гаспаров и В.Н. Ярхо убедительно доказали, что значение рока у древних трагиков сильно преувеличено!
АХИЛЛ: Дура, я не из драмы. Я из эпоса.
ЧЕРЕПАХА: Извини, запамятовала…
АХИЛЛ: Слушай, ЧЕРЕПАХА. А ты, вообще, чего тут делаешь? Тут людской рай, зверям тут делать нечего.
ЧЕРЕПАХА (язвительно): Еще скажи, что тебе как великому герою полагается отдельный рай с видом на развалины Илиона.
АХИЛЛ: А то!
ЧЕРЕПАХА: А то, что вы люди зазнались. Вознеслись почти до богов. Я тебе вот что предскажу, точнее всякого дельфийского мошенника: самое страшное с людьми случится тогда, когда они поймут, что всё живое вокруг тоже имеет душу. И нет никакой разницы: сожрать корову или сожрать человека. И в ужасе отшатнутся от того, что наделали, какие страшные раны земле нанесли.
АХИЛЛ: Так что ж теперь, мяса не есть? А как же боги? Им же жертвы надо приносить.
ЧЕРЕПАХА: Да к чертям твоих богов!
АХИЛЛ: Да ты еще и кощунствуешь, мерзкая тварь! Сейчас ты испытаешь на себе мощь моей длани!
ЧЕРЕПАХА: Догони сначала.
Убегают.
ЛУКИАН И ЗЕВС
ЗЕВС: Ну-ка, поди сюда, срамник!
ЛУКИАН: Это ты мне?
ЗЕВС: (ехидно) Тебе, тебе!
ЛУКИАН: Что тебе нужно от меня, старикан?
ЗЕВС: Это ты сочинял похабные сказки, смущал народ, говорил, будто меня нет?
ЛУКИАН: Ты о чем?
ЗЕВС (нахмурясь): Прикидываешься?
ЛУКИАН: Да кто ты такой, собственно?
ЗЕВС: Я кто такой?! (мечет большую молнию)
ЛУКИАН: Ты из осветителей местных что ли? То-то я думаю, куда я попал… Я что, в театре?
ЗЕВС (иронически): Ага, в театре. Сейчас мы с моим детьми-хоревтами тебе такую комедию устроим…
ЛУКИАН: Э, э. Остынь, отец.
ЗЕВС: Ну ты совсем дурак, или у вас в Сирии все такие? (подбоченясь) Я же ЗЕВС!
ЛУКИАН: Серьезно? А я думал, ты не такой…
ЗЕВС: И какой же?
ЛУКИАН: Ну, побольше, подороднее. А то ты худой какой-то, борода жидкая.
ЗЕВС (грустно): Похудеешь с вами… Одни атеисты кругом. В распятого-то уже не верят, не то, что в меня…
ЛУКИАН (прищурясь): Ты точно ЗЕВС?
ЗЕВС: Да точно, точно.
ЛУКИАН: Тогда ты, наверное, знаешь, где тут достать вина. Я уже веков двадцать слоняюсь, и ни одной харчевни. Одни облака безвкусные. Хоть какой-нибудь скифской бурды достать бы…
ЗЕВС: Да я и сам не знаю. Как-то не заботил меня этот вопрос…
ЛУКИАН: А пойдём поищем, а то я в тот раз Диогена взял с собой искать, так он всё с фонарём носился, как бешеный осёл – никакого толку от него.
ЗЕВС (потирая хрустящую молнию): Ну, этого убогого надо было еще в колыбели шарахнуть… Ладно, пойдём.
Оба встают и направляются в розовеющую на закате теснину мягких кучеобразных туч.
Еще некоторое время слышатся их голоса.
ЛУКИАН: …А вот что я тебе еще расскажу. Диоген говорит Полидевку: «как только выйдешь на землю – кажется ведь завтра твоя очередь воскресать, если увидишь где-нибудь Мениппа-собаку…»
Еще долго за тучами не стихает громкий смех Зевса.
|
| Категория: «ЖЗЛ, или Жизнь замечательных людей»
| Добавил: Антон_Чёрный (30.07.2013) | Автор: Антон Чёрный
|
| Просмотров: 128
|
|
| номинации | | «При жизни быть не книгой, а тетрадкой…» [53] поэтическая номинация издательства «Воймега» | | «Я принял жизнь и этот дом как дар…» [195] поэтическая номинация журнала «Интерпоэзия» | | «Дверь отперта. Переступи порог. Мой дом раскрыт навстречу всех дорог…» [60] проза: номинация журнала «Октябрь» | | «Когда любовь растопит шар земной?..» [108] проза: номинация журнала «Дружба народов» | | «ЖЗЛ, или Жизнь замечательных людей» [60] драматургия: номинация Международной театрально-драматургической программы «Премьера PRO» | | «Пьеса на свободную тему» [155] драматургия: номинация Международной театрально-драматургической программы «Премьера PRO» |
|
|
