Произведения участников Волошинского конкурса

» Волошинский конкурс 2013 номинация: «При жизни быть не книгой, а тетрадкой…»

Уважаемые гости нашего сайта! Мы приветствуем Вас и желаем… (чтобы такого пожелать, кроме приятного чтения?)… не впадать в крайности от современного искусства, верить, что у искусства есть благородная и не всегда нам доступная в понимании цель.

Или вы захотите, может быть, зарегистрироваться? Для чего?... Ну, чтобы не только получать удовольствие от чтения, но и выражать свои эмоции по поводу прочитанного. То есть, оставлять комментарии. Также Вы сможете подписаться на сообщения от администратора и получать информацию обо всех новостях и изменениях сайта «Волошинский сентябрь».

---

Идея книги заключается в том, чтобы впервые под одной обложкой собрать стихи, написанные с 2005 по 2013 гг. Собственно, сам сборник получился небольшой – всего 36 стихотворений, объединенных общей концепцией. Это не попытка преодолеть определенный «период взросления», а именно те стихи, которые наиболее полно отражают авторское мировоззрение на данный момент времени. Поскольку все стихи так или иначе (образно или семантически) связаны друг с другом, разбиение книги на какие–либо части, главы, было бы не целесообразным и нарушило б общую целостность лирического полотна. Отсюда, стихотворения просто чередуются, перетекая из одного в другое, «из тени в свет перетекая», дополняя друг друга. Отдельно несколько слов следует сказать о названии книги, которое является своеобразной отсылкой к русской лирике ещё ломоносовских времён, культурным эхом стихам Анакреона. Говоря без лишнего пафоса – дань многовековой традиции. Хор кузнечиков – это язык поэзии, язык древних, напрямую разговаривающих с Создателем. *** Из каких антологий это звонкое «цэ»? – словно древние боги нам играют концерт на лугу. На пороге свет зажёгся вдали. Тени леса как тоги нам на плечи легли. И чем дальше – от леса до знакомых дверей, тем чернее завеса неба, ветер сильней с неба звёзды срывает и роняет к ногам, всё печальней играет хор кузнечиков нам, всё трагичней играет. И под этот мотив по мосту тень шагает, всех нас опередив, прямо к яркому свету. И, дымясь на свету, светлячок сигареты падает в пустоту. ПЕТРОВСКАЯ ЭЛЕГИЯ В Петровском жили, за семь вёрст ходили за коньяком в ближайший магазин. Вы говорили о Мамардашвили. Я пожимал плечами: ну, грузин… И, возвращаясь по дождю обратно, по грязи, оступаясь и скользя, друг другу становились мы понятны без слов. Но объясните мне, друзья: как лето с нами горько распрощалось, как за столом сидели вчетвером, как вечерами небо разливалось трёхзвёздочным – в стаканах – коньяком – как это всё душа в себя вобрала, не расплескав, покуда жизнь урок судьбы и смерти нам преподавала, который я так выучить не мог? Зачем живу я с мыслями об этом? Зачем как дар бесценный берегу петровский луг, залитый ярким светом, и белую лошадку на лугу? В ВАРШАВУ Когда в предместье так цветёт акация и птицы упоительно поют, что человек? – nieboszczyk na wakacjach* – но тем милее наш земной приют. Особо если перебраться за реку, в одном из местных баров выпить за космическую музыку Манзарека, курить, пуская смерти дым в глаза. Мы знаем, что с рождения нам впарили билет в один конец и что назад дороги нет: в небесной канцелярии, как ни крути, а визу не продлят. Жизнь хороша, что стоит расплатиться и выйти, не оглядываясь. Мгла всё поглотит, музЫка прекратится и ветер сдует пепел со стола. *(польск.) мертвец в отпуске *** Игорю Белову В барах варшавских гуляя, белое с красным мешать, падать в объятия мая, падать и снова вставать. Улицы в зелени тонут, дождь принимая на грудь. К местным русалкам бы в омут сердца да занырнуть. Музыкой и чудесами полнится город ночной: словно Иван Сусанин бродишь по мостовой – и, как Страстная неделя, ночь подойдёт к концу. Встанешь один у отеля на Збавичеля плацу. Больше и некуда деться в страшном пожаре зари. Не говори, что сердцу больно, не говори, если внутри оборвётся. Плачет душа-контрабас, и навсегда остаётся весь этот джаз, этот джаз. *** М.Б. Я помню, как исчезли все с танцпола, басы колонок стихли за спиной, как в сердце вновь ожившем закололо, когда на твой я обернулся голос – и ты явилась предо мной. О, если бы мне что-то помешало прийти туда, и если б не свела судьба нас, ты бы музыкою стала, не той, что целый вечер нам играла, – той, что всегда со мной была. *** Яблоня и вишня под балконом зацвели так пышно, и опять ночь нежна, и грубой лиры звоном не за чем пространство сотрясать. На скамейке освещает пару столб фонарный, звёздочка дрожит. Человече, отложи гитару. Никуда она не убежит. *** Жизнь по-мещански грезит о высоком и следует начертанному плану. По вечерам с женою и ребёнком хожу к фонтану. Покуда истлевает сигарета, я мысленно всё посылаю к чёрту: опять бездарно прожитое лето, свою работу, усталый раб. Найти бы только средства и навсегда с долгами рассчитаться, на берег моря я замыслил бегство, чтоб там остаться. И так, в одну уставившийся точку, иду. А моря нет, как не бывало. Жена рукой поддерживает дочку: чтоб не упала. И всё земное меркнет на их фоне. И, закусив губу, чтоб не заплакать, я нажимаю кнопку на смартфоне: вот кадр на память. Вот так выходит просто, безыскусно, запечатлеть мгновение детально. Но смутное подсказывает чувство, что всё нормально, что счастья быть не может без трагедий, что мы его не замечаем сами, что радости и горести, как дети, растут с годами. * * * Эта старая, с кольцами, недорогая шкатулка, что хранится у мамы в шкафу, дорога мне до слёз. Жизнь устроена так же, нехитрая, в общем-то, штука: можно всё потерять, поломать и пустить под откос. Можно всё потерять и потом начинать всё сначала, по осколкам разрозненным заново жизнь создавать. …И простая мелодия, та, что в шкатулке молчала, если крышку легонько поднять, заиграет опять. ТРОГАТЕЛЬНОЕ ПОСЛАНИЕ ДРУЗЬЯМ Пустая тара, пачка сигарет на подоконнике. Окно во двор детсада. Вот Ходасевич – да, а Слуцкий – нет, не интересен никому. Досадно. Читали наизусть, поддав слегка. Вот Слуцкий – нет, а вот Поплавский – кстати. …А в небе плыли, плыли облака как лошади, рыжея на закате. А то купили б сладкого вина, позвали бы девчонок, всё такое… Бог с ней, с поэзией. Но если б не она, когда ещё так собрались бы трое? * * * Просили читать Пастернака – я что-то девицам бубнил про судеб скрещенье, однако мне Пушкин был дорог и мил. И чем становился взрослее, тем больше я осознавал, что, верить чужим не умея словам, я себя выдавал своей нелюбовью к повторам, к словам, что всегда говорил тем дамам прекрасным, которым про судеб скрещенье бубнил. Хотелось казаться поэтом, влюбляться, чего уж таить. И был я поэт, но об этом мне стыдно теперь говорить. * * * Душа, как просто мне заговорить, когда животный страх клыки не кажет и «изолировать, но сохранить» никто рукою властной не прикажет – не надо зажигать средь ночи свет и к каждому прислушиваться шагу на лестнице, не пишет ли сосед предательскую за стеной бумагу, и, вещи уложив за пять минут, смотреть в окно, молиться на дорогу, и ждать, когда же за тобой придут. Те времена прошли, и слава богу. Теперь всё, что захочешь, я могу сказать тебе с последней прямотою. Но посидим тихонько – ни гу-гу – и насладимся этой тишиною. ПЯТИГОРСК Посреди аллеи, на сырой скамье, скоротаю время, перед тем как мне Кировским проспектом топать на вокзал. Никуда на свете я не опоздал. В этот час – как странно – ни души вокруг. И дымится – в рваных облаках – Машук. Водкой и нарзаном вечно утомлён, в Цветнике играет вальс аккордеон. Дождичек в апреле будет долго лить, будто, в самом деле, некуда спешить. Сесть в кафе «Печорин», заказать вина и печаль земную осушить до дна. Не пойми какого времени герой, Пятигорск, прощаюсь навсегда с тобой без тоски, без слова, без ненужных слёз, с белым растворяясь дымом папирос. НЕНАПИСАННЫМ СТИХАМ Простите, что я вас не записал, когда ко мне толпой вы приходили, незваные, когда я крепко спал, когда – за вас же! – мы с друзьями пили. Как вы честны, чисты, не измарав собой листы, не становясь стихами, как облака – легки. Как я не прав был перед вами! За вас! За тех, которые вовне не вырвались, когда я пьяным взором в ад близких провожал, оставшись мне безмолвным силлабическим укором.

Категория: «При жизни быть не книгой, а тетрадкой…»

Просмотров: 131 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0