ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЛОГ




ЛИТЕРАТУРНЫЙ БЛОГ




АВТОРСКИЕ СТРАНИЦЫ




ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

 

ВОЛОШИНСКИЙ СЕНТЯБРЬ
 международный культурный проект 

Произведения участников Волошинского конкурса




» Волошинский конкурс 2014


Цветы и зола

Книга «Цветы и зола» – это попытка сказать с помощью детских по форме стихов о вопросах взрослых и вечных. Игровое начало сочетается в ней с трагизмом от осознания конечности бытия и временного надлома на стыке эпох. На протяжении книги мы слышим голоса разных лиц и существ, окружающих лирического героя и по-своему отражающих его внутренний мир. Инвариантным остается трагизм, экзистенциальный холод, от которого не укрыться в четырех стенах.

44 составляющих книгу стихотворения разбиты на 7 тематических разделов. Взросление лирического героя сменяется его зрелостью и увяданием – детская оптика при этом сохраняется от первой до последней строки.

Книга предваряется предисловием поэта Ольги Сульчинской.

На первых семи страницах прилагаемой рукописи представлены начальные 17 стихотворений книги. 

 

ЦВЕТЫ И ЗОЛА


*   *   *
Други верные мои,
чада дремлющего мозга.
Лишь бы двор не подмели
за отъехавшей повозкой.

Пейте, ешьте, веселитесь
за пределом пониманья.
В стылом доме поселитесь   
в качестве воспоминанья.


I


*   *   *
От тяжелых гусениц
спасу родную улицу.
Пьяница бульдозерист
на нее не сунется.

Не подъедет экскаватор
с многотонной гирею
покрывать мою кровать
штукатуркой с пылью.

Пусть испишут в тресте акт
подписями гадкими –
напущу цепных собак,
перебью рогатками.

Я – кощей стареющий
с тридевятой улицы,
вороньем и воробьем
гимны мне поются.

Под небесным куполом,
под зеленым луком
во дворе зарыт сундук 
с моим волшебным духом.

Там взамен
стен и мин,
для войны пригодное,
пугало растет над ним,
злое, огородное.


*   *   *
Я с елочки в окно гляжу
и вижу за машинкой маму.
На телевизор бабушка кивает головой,
не одобряя давнюю рекламу.
Рассказывает случай о работе
отец, размахивая длинными руками.
А мне на них смотреть
смешно и грустно.

Я и по комнате хожу
небезызвестным вундеркиндом.
Я и на елочке сижу –
и никому меня не видно.


Мухи

Куда, интересно,
деваются мухи во время дождя?
Сидят, очевидно, в какой-нибудь тесной
засаде, за нитями капель следя,
о жизни мушиной посуживают
и изредка сонно подзуживают.


*   *   *
Я узнал в середине дня
от Кольцовой Тани:
Лева Гусев ждал меня
со своей компанией.

И теперь я этим прямо
крайне озадачен,
так что даже папа с мамой
волноваться начали.
  
Хоть и встречу я его
доводами кроткими,
будет с Левой разговор
чересчур короткий.  

Но бояться хулигана
нас не учит Родина.
Гнать его метлой поганой,
обществу не годного!
  
Что облил водой дежурных,
что ругался матом –
без раздумий подтвержу
перед любым вожатым.

Вот отдельные штрихи
к портрету Левы Гусева.
Раз пишу о нем стихи,
значит, не боюсь его. 

  
Ветер

Беспокойное вторженье –
ветер в комнаты проник.
Не знает их расположенья,
ошибаясь, хлопает дверьми.

То под тумбочку заглянет,
то к дверце шкафа припадет.
Наконец влетает в спальню
и находит там меня.

Здравствуй, ветер! Здравствуй, ветер!
Есть ли кто еще на свете
за дубовыми дверьми?
Ты с собой меня возьми.


II


Пробуждение

Вчера я проснулся не в мягкой постели,
а с тесной решеткой вокруг головы.
Трибуны вопили и громко свистели.
Угрюмо молчали косматые львы.

А Марк-гладиатор в домашнем халате
сидел на кушетке ногами в тазу.
И солнце сияло. И громы некстати
прокатывались то и дело внизу.

И крикнул я Марку: «Вернись во все это!
Съедят твое тело – куда полечу?»
Но Марк по-латыни давал мне советы
и мысленно хлопал меня по плечу.


Динозавр

Где поблескивают рельсы,
много тысяч лет назад
выходил на солнце греться
царь природы – динозавр.

В розовеющей дали
папоротники цвели.
Время медленней бежало
вкруг нетронутой земли.

Он об этом и о том
мыслил кожей и хребтом.
Сквозь него трамваи плыли,
двигались автомобили.

Но, стальных не видя тел,
пред собою он смотрел
и ложился на дорогу,
смутно чувствуя тревогу.


Про рака

Если б в сложной проводке нуждалась вода
из меди, свинца и железа,
он бы самые прочные провода,
не задумываясь, перерезал.

Все со скуки и зла. Но не рака вина,
что уж больно мала ему раковина.

Так лежит он, от хлорки в воде занемог,
но с клешнею на карауле.
Глупый кран на струю таращит глазок,
забыв, что его повернули.


Ерь

Мне вчера явился Ерь,
за спиной – котомка.
Посидели с ним, поели,
выпили негромко.

Встряхивал он головой
в деревенском стиле:
мол, давно уже его
не произносили.

Я и взялся сгоряча,
замычал, закрякал...
Ерь на это заскучал –
а потом заплакал.


Про бычка

Вдруг, без подготовки,
прямо в полдень знойный
взяли за веревку,
повели на бойню.
 
Он – голову кругами,
ссорится со всеми.
Он глядит рогами
далеко на север.

И хвост его болтается.
А там – металлов скрежет.
Для чего бодается?
Все равно зарежут.


Дом

Дома рождаются красиво,
с трудом лишаясь черных ран.
До возведения массива
здесь были ветер и бурьян.

А нынче – дом. Кишит жильцами
на много голосов и лиц.
В нем внуки сделались отцами
и сами внуков дождались.

Но грустно дому и безвестно.
И нет из близких никого,
кто мог бы описать его
необлицованное детство,

где дом, который раньше не был,
еще не выхожен от ран
и вечно падающий кран
на фоне облачного неба.


Сазан

Была ему набрана ванна.
Я к ней приближался с отцом.
Там темное тело сазана
лежало недвижным пловцом.

Из ванны его вынимала
огромная чья-то рука,
и на пол упало немало
воды у него с плавника.

Я думал: он в дальние страны
в багажнике едет сейчас
и скоро навек перестанет
по-рыбьему помнить о нас.


III


АВТОБИОГРАФИЯ

Так и ходил бы всю жизнь, когтист,
если бы Лена и Таня
с раннего детства не занялись
вплотную моим воспитаньем.

Правда, и к ним не сразу пришел
педагогический опыт.
Так, одно время им было смешно
тапочком по голове меня хлопать.

Пятнистого, пытались отмыть добела,
в черный покрасить потом.
А просто мама моя белой кошкой была,
а папа – черным котом.

Но рос я и креп, за годом год.
А рядом со мной неизменно
под бременем ответственности и забот
росли Таня и Лена.

Уже приучали с салфеткой есть,
зваться не Кисой, а Валей.
Показывали, как в коробочку сесть,
и когти в неделю раз постригали.

В их школе занятия непросты,
но много законов постиг там.
Отныне понятие чистоты
мне знакомо не по инстинктам.

Когда я в мечтах забегаю вдаль,
вижу: с сыновним теплом
я в дом из школы несу медаль,
чуть позже – и свой диплом.

Они принимают из рук портфель –
бесценные Лена и Таня.
И внуков они отправляют в постель
с постриженными коготками.


*   *   *
Мой сын собирался сам
на прогулку по первому снегу,
натягивал рукавицы
и санки брал под уздцы.

А теперь уже март, вероятно.
И где-то в тенистом проулке
за ночь замерзшая слякоть
хрустит у него под ногой.


Ночь отца

Вокруг отца посетители вертятся,
прямо к постели идут, незваные,
не сознавая, что просьбы во сне
теряют законные основания.

Поэтому на все бумаги подряд
он ставит печать без сомнений и дрожи,
пока глаза у него горят
непогашенным светом в прихожей.


*   *   *
С каждым годом все трудней
возвращаться в детство.   
В шортики и маечку
больше не одеться.

Если вдруг меня застанут
на чужом заборе,
будут думать обо мне     
как о взрослом воре.
   
Помогите слезть назад:
закололо в сердце.
Старость начинается
сразу после детства.

<…>



Категория: «При жизни быть не книгой, а тетрадкой…» | Добавил: Вадим_Муратханов (03.06.2014) | Автор: Вадим Муратханов
Просмотров: 305 | Комментарии: 1
Всего комментариев: 1
1 Истинный ценитель   (04.06.2014 23:14)
Ну... прочитал до конца. Интересно.



произведения участников
конкурса 2014 года
все произведения
во всех номинациях 2014 года

номинации
«При жизни быть не книгой, а тетрадкой…» [175]
поэтическая номинация издательства «Воймега»
«На перепутьях и росстанях Понта, В зимних норд-остах, в тоске Сивашей…» [64]
поэтическая номинация издательства «Алетейя»
«Стиху – разбег, а мысли – меру…» [44]
прозаическая номинация журнала «Октябрь»
«Ты соучастник судьбы, раскрывающий замысел драмы…» [110]
прозаическая номинация журнала «Дружба народов»
«Будь прост, как ветр, неистощим, как море...» [23]
литературная критика
номинация литературного журнала «Волошинский сентябрь»
«Если тебя невзначай современники встретят успехом…» [14]
литературная критика
номинация литературного журнала «Волошинский сентябрь»
«В глухонемом веществе заострять запредельную зоркость…» [91]
журналистика, номинация ИЖЛТ